Куда только не забрасывает судьба наших людей! Геолог Сергей Паракецов живет на самом юге Африки, в Намибии, недалеко от океана. У него сейчас две собаки: Волк, помесь хаски и маламута, и Бунту, из местных. Конечно, Волку, с его-то кровями, жарковато на раскаленных песчаных дюнах, зато любящий хозяин рядом, и жизнь у собак счастливая. А уж когда хозяин уезжает на рудник, то собакам вообще раздолье! Можно цивету по кустам погонять, попробовать на зуб гекона... Там целая собачья стая, в том числе дети и внуки славной пары. И еще Споти - собака, которая отказалась умирать. Два года назад она приковыляла на рудник откуда-то из буша. Потерялась там. На нее напали бабуины и разорвали ее шкуру - они так делают с собаками. Это был просто ходячий - нет, ковыляющий - кусок голого мяса, очень худой и обезвоженный, даже есть Споти сама не могла. Но ее выходили, и собаки тоже приняли ее в "свою стаю" и ухаживали за ней как могли. Сейчас ее не узнать, но в буш с тех пор она ни ногой. Правда, иногда слишком близко к лагерю подходит леопард, и тогда собаки забираются на ночь в кровати к людям. Эта история — о Волке и его любимой игрушке.
СЛОН И ВОЛК
Слон был большой, намного больше Волка. Но Волк его ни капли не боялся. Вообще-то все было наоборот: Слон был самый обычный, просто Волк был очень маленький, гораздо меньше Слона. Потом Волк вырос и стал гораздо больше Слона. А Слон не вырос. А не боялся Волк Слона, и Слон не вырос, потому что Слон был розовый и к тому же пушистый и мягкий – короче, плюшевый был Слон, игрушечный.
Надо сказать, что Волк уже щенком проявлял недюжинный интелект. Волк – единственный из всех щенков выращенных мной (а я их вырастил много), кто практически не испортил ни одной вещи ни в доме, ни во дворе. «Практически» - потому, что один случай все же был (ну с кем не бывает), но случай все же был до некоторой степени условный.
Когда Волку было уже больше двух месяцев, моя бывшая жена купила новые туфли, а сама куда-то уехала на пару недель, не успев их поносить. Туфли были на высокой деревянной платформе, которая была отделана сверху кожей куду (куду — это антилопа такая). Вот эти-то туфли Волк и нашел и ободрал с них кожу. По-видимому, природные охотничьи инстинкты взыграли: он не смог противиться запаху антилопы. Вернувшись, Ленка ни на шутку разозлилась, и мне пришлось спасать Волка от ее праведного гнева. Однако, потом, когда она успокоилась, оказалось, что Волк так аккуратно ободрал кожу с деревянной платформы, что туфли практически не пострадали – так, пара малозаметных царапин. Ленка собрала обрывки кожи и приклеила их назад – получился очень креативный узор; потом она носила эти туфли несколько лет. Так что нельзя сказать, что Волк испортил что-то непоправимо.
Но вернемся назад – к розовому Слону. Волку было около месяца, когда я взял его. Естественно, он сразу стал «пробовать на зуб» все предметы в доме. Но он тут же получил массу своих игрушек: палочек, резиновых колечек, еще что-то, ну и, конечно, плюшевого медведя и розового Слона. Как-то сразу, а ему было всего четыре недели от роду, он понял, что такое частная собственность. Есть мои игрушки, которые только мои, я могу делать с ними все что хочу. А есть чужие вещи. Их нельзя портить. Волк ни разу не утаскивал носки, тапочки или ботинки, что весьма обычно для большинства щенков. Он мог понюхать понравившуюся вещь, даже слегка ее «попробовать на зуб», но никуда не тащил и, тем более, не грыз. Даже те же туфли он раздел там, где их нашел – в Ленкиной комнате.
С самого первого дня Волк изо всех своих игрушек больше всего полюбил розового Слона. Он мог играть с ним часами, а потом, наигравшись, нередко засыпал с ним в обнимку. Когда Волк подрос, то стоило его спросить “Where is the elephant?” (тогда Волк понимал только английский, теперь он знает четыре языка, а я только два с половиной), как он тут же отправлялся искать своего Слона, притаскивал его и, с радостным рычанием, начинал носиться вокруг со Слоном в зубах. Иногда он подкидывал Слона в воздух и ловил его.
В тот период жизни так получилось, что нам пришлось съезжать из арендованного дома и потом поменять за несколько месяцев несколько разных мест, пока мы не нашли новое долговременное жилье. В общем, было много переездов. Каждый раз, как мы начинали паковать вещи, Волк брал Слона в зубы и приставал ко всем с этим своим Слоном до тех пор, пока Слон не был надежно упакован. На новом месте Волк опять же не успокаивался до тех пор, пока Слон не был распакован и вручен ему в зубы.
Когда Волку перевалило за год и более, он, конечно, стал играть со Слоном гораздо реже. У него в жизни появились другие взрослые интересы: длительные прогулки на море с облаиванием тюленей, общение с собаками-девочками и тому подобные дела. Иногда он мог забыть про Слона на несколько дней. Но стоило спросить его, где Слон, как он с радостью притаскивал его в мгновение ока.
Однажды уборщица выкинула Слона в мусорный бак. Ничего удивительного: к тому времени Слон уже был совсем не розовый, а серо-бурый, пятнистый и к тому же слепой на оба глаза. Я был чем-то занят и никак не мог понять, чего от меня хочет Волк. Он тыкал меня носом, тормошил лапой, прикусывал за руку и тянул за собой. И так, наверное, целый час. Наконец он все же привел меня к мусорному баку и стал прыгать на него. В общем, Слон был спасен к радости Волка, а с уборщицей я провел разъяснительную беседу насчет того, что можно выбрасывать, а что нет.
Волк очень тонкая натура. Его очень легко обидеть, и он может сильно расстраиваться по разным, даже малозначительным поводам. На самом деле его никогда на наказывали физически. Но даже если его чуть-чуть поругать, то он обижается. Также, если у него что-то не получилось, чего ему сильно хотелось – например, пойти на прогулку или добиться расположения «дамы сердца», то он расстраивается. Однажды на прогулке на него неожиданно набросился другой пес и покусал его, не сильно, но все равно Волк был в полном шоке дня три – он просто не мог себе представить, что собака вот так может поступить с другой незнакомой собакой. Он-то сам вообще ни с одной собакой в жизни не подрался. Интересно, что, будучи даже уже совсем взрослым псом, Волк, если расстраивался или обижался, то на ночь брал Слона с собой и укладывался спать с ним в обнимку, причем не на обычном своем месте, а в дальнем углу двора.
Но самое удивительное событие со Слоном произошло в канун 2011-го Нового Года. Переехав в Намибию, мы как-то перестали праздновать Новый год по-настоящему. Ну, так, украсим пальмочку какой-то шелухой, выпьем шампанского в полночь и все. Ну или на какую-нибудь тусовку еще можно пойти потом. Но 2011-ый был особенный год. За предыдущий год случилось много разных событий. Появился новый дом, большой дом в центре Свакопмунда. Как раз к Новому Году приехала моя бывшая жена из какой-то своей очередной поездки-путешествия в заморские края. Приехал сын из Виндхука, столицы Намибии, куда он перебрался в прошедшем году.
В общем, год был особенный, и мы установили подобие елки в доме, стали украшать интерьер гирляндами, елочными игрушками и складывать под импровизированную елку подарки. Волк от этого пришел в жуткое возбуждение. Он носился по дому, обнюхивал елку и подарки и выбегал во двор, носился там кругами и опять прибегал в дом. Было очевидно, что он понимает торжественность момента и сам как-то хочет в этом поучаствовать. Вдруг он очень устремленно выбежал во двор и почти мгновенно вернулся со Слоном в зубах. Он не стал носиться по комнате, а сразу же направился к елке и положил слона под елку. Потом Волк сел рядом и гордо посмотрел на нас, типа говоря «Вот мой вклад в общий праздник! Вот мой подарок!» Потом Волк нагнулся и носом подвинул Слона вплотную к другим подаркам лежавшим под елкой – видимо, для того, чтобы не было сомнений в его намерениях - а потом опять гордо посмотрел на нас.
Справедливости ради надо сказать, что Слону не удалось встретить Новый Год под елкой. Часа через два, незадолго до наступления Нового Года, когда все уже собрались за столом и начали выпивать и закусывать, Волк, стесняясь и стараясь быть незаметным, ухватил Слона за краешек уха и тихонечко уволок его к себе во двор.
Все когда-нибудь кончается. У всякой первой нашей игрушки, будь то Мишка или Слон, есть своя история, своя судьба. Мой Мишка прожил долго, мне было лет 30 с лишним, когда он исчез вместе с другими ценными вещами в разгул постпрестройки: тогда моя первая жена продала квартиру, которую я оставил ей в Магадане, за смешную сумму в 2 тысячи долларов. Впрочем, продать квартиру в Магадане за любую сумму в то время было просто чудом.
Мой сын забыл своего Мишку в кафе в Свакопмунде. Ему было уже 13 (сыну – ну и Мишке тоже) и он (сын) уже вовсю засматривался на девочек. Но все равно, сын очень переживал – мы даже давали объявление в газету с фотографией Мишки. Увы, тщетно...
На этом фоне Волк может заслуженно гордиться судьбой своего Розового Слона.
Через два с лишним года после памятного 2011-го у Волка родились первые щенки. (Это отдельная очень интересная история, которая здесь упомянута только в связи со Слоном). Хотя Волк проявлял живейший интерес к щенкам с самого процесса их рождения, но Бунту – жена Волка – не подпускала его к ним примерно до тех пор, как им исполнился месяц. Когда Волк осознал, что теперь он может играть со щенками, он сразу же вручил им своего Слона. Щенки поиграли со Слоном пару дней, а потом затащили его к себе в нору и забыли про него. Волк очень расстроился. В последующие дни он несколько раз пытался вытащить Слона из норы. Однако, нора была уже несколько модифицирована, спальная камера расширена и Слон лежал в ее дальнем углу, так что Волк не мог достать Слона. В итоге, конечно, за Слоном в нору пришлось лезть мне. Вход был длинный и узкий – под собак – слава богу, что я тощий и не застрял там. Было жарко, воздуха не хватало (потому что я заткнул нору своей попой), а песок сыпался мне в рот, нос и в глаза. Но Слона я достал и сразу отдал в зубы Волку, который с нетерпением ожидал меня у входа в нору. И что же вы думаете? В ту же секунду Волк гордо вручил Слона назад щенкам! Щенки за время этой эпопеи со Слоном существенно подросли. В общем, через пару дней от Слона остались только «атомы по Демокриту», то есть неделимые и легко проглатываемые кусочки материи (тряпочки) размером менее 2 см. Волк принял это стоически – типа, да Слона, жалко, но Слон, он же не живой, а щенки –то вот они тут живые и радуются!...
Потом я дарил Волку много мягких игрушек. В том числе клал их под елку на Новый Год. Волку это все нравилось – и игрушки, и брать их из-под елки, в условный, установленный людьми момент. Да, у него и сейчас есть плюшевый мишка, с которым он периодически с удовольствием играет.
Куда только не забрасывает судьба наших людей! Геолог Сергей Паракецов живет на самом юге Африки, в Намибии, недалеко от океана. У него сейчас две собаки: Волк, помесь хаски и маламута, и Бунту, из местных. Конечно, Волку, с его-то кровями, жарковато на раскаленных песчаных дюнах, зато любящий хозяин рядом, и жизнь у собак счастливая. А уж когда хозяин уезжает на рудник, то собакам вообще раздолье! Можно цивету по кустам погонять, попробовать на зуб гекона... Там целая собачья стая, в том числе дети и внуки славной пары. И еще Споти - собака, которая отказалась умирать. Два года назад она приковыляла на рудник откуда-то из буша. Потерялась там. На нее напали бабуины и разорвали ее шкуру - они так делают с собаками. Это был просто ходячий - нет, ковыляющий - кусок голого мяса, очень худой и обезвоженный, даже есть Споти сама не могла. Но ее выходили, и собаки тоже приняли ее в "свою стаю" и ухаживали за ней как могли. Сейчас ее не узнать, но в буш с тех пор она ни ногой. Правда, иногда слишком близко к лагерю подходит леопард, и тогда собаки забираются на ночь в кровати к людям. Эта история — о Волке и его любимой игрушке.
Сергей Паракецов
